“Убирай грудь, или я не женюсь“. Истории пластического хирурга из Алматы
Игорь Богин уже 36 лет работает пластическим хирургом в Алматы и стал одним из первых специалистов этой области в независимом Казахстане. За свою более чем 25-летнюю практику он сталкивался с самыми разными запросами от клиентов, включая довольно необычные. В беседе с корреспондентами Tengrinews.kz врач рассказал, какие операции пользуются наибольшей популярностью у казахстанок, нужно ли менять документы после изменения внешности и какую процедуру он категорически не советует.
«Сейчас пластическая хирургая стала очень модной», — начал разговор Игорь Александрович. По его словам, Алматы в недалеком будущем может побить рекорд по количеству пластических хирургом на душу населения.
«Когда я учился на врача, это направление медицины было чем-то необычным и незнакомым. По распределению я попал в Жамбыл (а также Джамбул, название Тараза до 1997 года — прим.). Мне сказали, что я буду патанатомом (сокращенное название патологоанатома). Я ругался и кричал, что порву комсомольский билет. Поэтому меня отправили в лор-хирургию. Там я начал много оперировать, мне это нравилось. Хотя я никогда и не думал, что буду хирургом», — рассказывает врач.
Постепенно Игорь Богин набирался опыта, наблюдал за коллегами и начал проявлять интерес к пластической хирургии. Вернувшись в Алматы, он устроился в областную больницу. «У меня были прекрасные учителя как Жамбыле, так и в Алматы», — отмечает он.
«Когда появились мысли о пластической хирургии, я отправился на обучение в Москву в Институт красоты. Помню, была зима. Я туда пришел, и мне сказали, что пока еще очень мало заявок на обучение, попросили подождать. Сейчас, если бы объявили о таком курсе, очередь бы выстроилась от Москвы до Суздаля. А тогда было вот так. Прождал я полгода, после все же прошел обучение и вернулся в Алматы. В то время здесь только в одной клинике делали пластические операции. Родители вышли на нее и попросили взять к себе, так сказать, на практику. Мне разрешили прийти на одну операцию. Я сделал верхние веки и… у меня, можно сказать, выхватили инструменты и сказали: «Никогда из тебя не получится нормального хирурга». Такой была моя первая пластическая операция. Очень запоминающаяся, конечно», — с улыбкой вспоминает Игорь Богин.
Врач продолжил практиковать в областной больнице. В то время уже существовали хозрасчетные отделения, где можно было проводить операции на платной основе.
«Мне сложно сказать, какие пластические операции чаще всего делают казахстанцы. Потому что ко мне с одним запросом чаще всего могут обращаться, к другому хирургу — совсем с другим. Но, наверное, можно сказать, что чаще всего это операции на верхнее и нижнее веко. И в силу того, что она самая простая, ее делают все пластические хирурги, как молодые, так и более опытные. Они даже демпингуют (занижают цену) друг друга, чтобы привлечь клиентов именно к себе. Нужно быть очень осторожными в выборе специалиста. Поймите, это не один и тот же кефир по разным ценам в разных магазинах», — объясняет врач.
Он отметил, что, помимо век, часто обращаются с запросом по поводу операции на грудь, нос и уши. Делают также круговые подтяжки лица. У нашего собеседника даже есть клиентка, которой он проводил такую операцию первый раз 32 года назад, а после — 20 и восемь лет назад. Сейчас ей уже 77 лет, и недавно она снова обратилась к Игорю Александровичу.
«Она очень хорошо выглядит, все еще работает, активная и энергичная. Если противопоказаний нет, пластическую операцию можно проводить в любом возрасте, ограничений в этом плане нет«, — отмечает врач.
Мужчины, по словам врача, обращаются с запросом на пластическую операцию нечасто и в основном для коррекции носа. Если же говорить о женщинах, то они нередко просят сделать им липосакцию — косметическую операцию по удалению жировых отложений хирургическим путем. Только эту процедуру Игорь Богин делать не рекомендует.
«Липосакция — некрасивая операция. Сделать липосакцию красиво практически невозможно. Чего бы вам ни говорил доктор, всегда все равно будет некая бугристость. Сразу после операции это выглядит красиво. Но когда начинает все это заживать, где-то больше подкожные травмы, где-то — меньше. Это первый момент. Второй момент — достаточно большое количество осложнений при липосакции. Хирурги стараются сделать эту операцию быстро. А чтобы сделать ее быстро, надо работать агрессивными трубками. Агрессивная трубка — это заточенная трубка. Когда она заточена — она рвет сосуды. Это чревато кровопотерей. К тому же открытый сосуд может подсосать «бульон», который там образуется, и, как следствие, могут возникнуть жировые эмболии (закупоривание сосудов жиром — прим.). Я работаю только тупыми трубками. Это когда трубка не режет сосуд, а только высасывает жир. Но это очень долго», — объясняет хирург.
Специалист вспомнил интересный случай из практики. Однажды он очень долго делал липосакцию одной клиентке. В тот же вечер к ней в палату пришел ее супруг. То, что он принес с собой, врача очень возмутило.
«Из пакета прям булки торчали. Я говорю: «А вы зачем это принесли?» Он отвечает: «Ну ей же теперь можно». Через три месяца с таким рационом она снова станет полной. Только теперь уже не гладенько полной, а бугристо полной… Я не против ни худых, ни толстых. Но зачем она делала эту операцию? Можно просто пойти в спортзал, сесть на диету. И ты будешь худеньким, гладенько худеньким, красиво худеньким, понимаете, подтянуто худеньким», — считает Игорь Богин.
Фото предоставлено Игорем Богиным
Хирург также отметил, что к нему иногда обращаются с запросами, которые не согласуются с его пониманием работы как пластического хирурга. Он отказывается делать клиентам то, что их изуродует или будет смотреться негармонично.
«Бессмысленно мне принести фотографию Брэда Питта. Я не смогу это сделать, даже если ты немножечко на него похож. Но часто очень приходят девочки и показывают на картинке невероятно красивые глаза. Но у них они будут смотреться не так. Поэтому я предлагаю сделать именно те, которые им подойдут. Если девочка европейка, то глупо делать ей высокие азиатские скулы. Я могу это сделать, но это будет катастрофой. Это не будет красиво.
Из необычных запросов, помню, пришла девушка, которой мы за три месяца до этого сделали красивую потрясающую грудь. Приходит и просит все вернуть. Как оказалось, муж ей сказал: «Убирай грудь, иначе я на тебе не женюсь». Мы плачем, она плачет. Но что поделать? Вернули все, как было. Есть также разные тренды. Например, на лопоухость в Китае тренд недавно появился. Видел также, что делают заостренные ушки, как у эльфа. Теоритически я понимаю, как это сделать. На практике делать не буду. Зачем я должен уродовать людей даже по их желанию?» — объясняет свою позицию врач.
Бывают также случаи, когда один хирург исправляет ошибки своих коллег. Но лишь тогда, когда это еще возможно сделать. По словам Игоря Богина, у пластических хирургов есть такое понятие, как «последняя рука», когда после операции переделать что-либо уже невозможно.
«Лет пять назад был случай, когда пришла девушка, у которой была сделана редукционная маммопластика. Это когда грудь делают меньше, а сосково-ареолярный комплекс переносят повыше, чтобы было красиво. Была ошибка хирурга в том, что он ей очень высоко перенес сосково-ареолярный комплекс. Настолько, что сосок попадал в зону декольте. Это была катастрофа. Что с ней сейчас, я не знаю, но красиво исправить это было уже нельзя. Обидный такой случай, и девочка симпатичная. Сами понимаете, что для женщины грудь, особенно для молодой и незамужней», — вспоминает врач.
Многие задаются вопросом, почему все хирурги, не только пластические, не научатся зашивать так, чтобы рана затягивалась аккуратно, не было рубцов, а шрам был максимально незаметен. Как оказалось, нет никакого секретного шва или особых умений. По словам Игоря Богина, учат всех по одинаково.
«Пластического хирурга бьют за неаккуратный шов, а других хирургов не бьют. Под Новый год было несколько случаев, когда мои клиентки почти в одно время при разных обстоятельствах порезались. Причем порезались так, что их зашивали. А я в это время как раз отдыхал и был без связи. Всем троим я по возвращении перешивал раны.
Попробую объяснить. Должно быть сопоставление одного края порезанной кожи к другому. А у них у всех зашили так, что порезанные края просто завернули вовнутрь. Им не хирургические швы наложили, а бездарные швы. Я не знаю, кто эти швы делал и чему они там учились. Тут вопрос не в пластических хирургах. Тут вопрос просто в том, что у нас, наверное, стало очень мало профессионалов в любом деле. Есть азбука, есть учебники, по которым швы должны именно так зашиваться, так сопоставляться, игла вкалывается под определенным углом и так далее. Но так обучают всех хирургов, поверьте, не только пластических», — объясняет врач.
— Желание сделать пластическую операцию — это все-таки про непринятие себя? Или же, если у человека есть деньги и желание, почему бы и нет?
«Пластическая хирургия — это все-таки момент более чем связанный с психологией. Человек видит себя в зеркало. И он хочет видеть себя другим, именно потому что ему что-то не нравится. Я сейчас не говорю про дисморфофобию, когда человеку, что бы он ни изменил в себе, не будет нравиться. Это уже психиатрия. Ты должен просто отличить такого от нормального человека. Бывают моменты, когда женщины приходят из-за того, что у них брак на грани развода. И они думают, что сейчас сделают грудь и муж их заново полюбит. Я всегда объясняю: операция не поможет вам спасти ваш брак, какой бы размер груди вы себе ни сделали. Но эта операция может помочь обрести новые, более крепкие отношения, когда она будет уже более уверенная в себе», — ответил Игорь Богин.
— А в себе бы вы что-то хотели исправить?
«Мне не нравятся мои нижние веки. Я бы убрал немножечко грыжи и лишнюю кожу. И, наверное, можно было бы немножечко поменьше сделать нос. Хотя не факт. Все остальное вроде нормально. Но на сегодняшний день я бы, наверное, не рискнул ложиться на пластическую операцию. Может, потому что я трус и не доверяю. А может, просто потому что глубоко в этом деле», — резюмировал Игорь Александрович.
Фото Tengrinews.kz
Источник: tengrinews.kz
