«Я каждый день умирала»: мама погибшей Лизы Пылаевой выступила в суде
В Алматы продолжается суд по делу Лизы Пылаевой. На очередном заседании свидетелем со стороны защиты выступила Марина Рыжакова, мать погибшей девочки, передает корреспондент Tengrinews.kz.
На скамье подсудимых трое обвиняемых: тетя Лизы Ольга Шмакова, обвиняемая в убийстве ребенка, бабушка Леонарда Рыжакова и садовник Уктам Махмудов, обвиняемые по статьям: «Заведомо ложные показания, заключения эксперта, специалиста или неправильный перевод», «Укрывательство преступления».
В своем выступлении мама погибшей Лизы подробно рассказала обстоятельства дня трагедии. Она заявила, что сестра не могла быть причастна к смерти ее малолетней дочери, так как на момент трагедии она вместе со своей семьей отсутствовала дома.
«Я лично видела, как Ольга вместе с мужем и детьми уехала из дома. Лиза была жива, здорова и рядом со мной», — заявила Марина Рыжакова.
Свидетельница рассказала, что в день трагедии чувствовала себя плохо и после обеда вместе с Лизой отправилась в свою комнату отдыхать. Поиграв с ребенком, говорит Рыжакова, она уснула. Проснулась, когда на улице уже смеркалось.
«Ко мне в комнату зашла старшая дочь София и стала рассказывать, как она сходила к подруге, что они там обсуждали… Я не помню, сколько времени мы разговаривали, когда вошла моя мама и спросила: «Не у вас ли Лиза?» Я ответила, что нет. Дальше мне потребовалась какое-то время, так как я была спросонья, я накинула на себя халат и пошла вслед за мамой искать Лизу. Я спускалась сверху и вышла через кухню по лестнице вниз во двор. Тут я услышала крик мамы, побежала. Выходя из-за угла, я увидела маму и Уктама, на руках была Лиза. Уктам успел сказать только одну фразу: «Лиза. Статуя». Я вместе с Уктамом, придерживая ноги, побежала вверх по лестнице, я кричала: «Папа, помоги». Папа услышал крик и побежал одеваться. Он в тот момент не видел Лизу, он не знал, что происходит, он услышал только крик. Я вместе с Уктамом побежала на парковку, Уктам помог мне сесть в машину. Я взяла Лизу на руки, прибежал папа, я кричала: «Папочка, помоги, пожалуйста, родной». Мы просто выехали на скорости со двора. Лиза была у меня на руках, теплая. У нее на ножке я видела повисшую разорванную одежду, на животе я увидела рану и раны на ноге. Я кричала: «Папа, я ничего, кроме 12-й (больницы — прим. автора), не знаю, поехали туда. Лети как можешь». Папа спрашивал, что происходит, дышит ли она. Я понимала, что я должна хоть что-то делать… Я рефлекторно сняла пояс от халата и перевязала ей ногу. Я слушала ее слабое дыхание и просто закрыла нос и стала, насколько понимаю, делать ей искусственное дыхание. Я ничего в этом не понимаю, но мне нужно было что-то делать. Я понимала, что я просто теряю сознание, но, так как Лиза на руках, я обязана держаться… По дороге я позвонила Андрею Шмакову и сообщила о случившемся. Сказала только, что с Лизой несчастье и мы едем в 12-ю», — вспоминает день трагедии Марина Рыжакова.
По словам женщины, в больнице они передали ребенка медикам, Лизу забрали в реанимацию, а семья осталась в коридоре. Спустя короткое время в больницу приехали Ольга и Андрей Шмаковы, которые до этого момента, по словам Марины Рыжаковой, находились в торговом центре.
«В больнице я была босиком, в домашнем халате… Я была в состоянии глубочайшего ужаса, так как на тот момент я сама не понимала, что произошло… Я не знаю, сколько времени прошло, я позвонила Пылаеву и сказала: «Саша, с Лизой произошло несчастье, мы в 12-й». Пылаев очень странно отреагировал. Он был очень спокоен, он не задавал вопросов, он ничего не сказал, что мне показалось очень странным… Потом мне на телефон стала звонить Алла Пылаева, сыпать угрозами, разговаривать со мной на матах, орать на меня, и, как впоследствии я узнала, она сделала запись разговора. Я от этого ужаса, от того, что она позволяет и говорит в мой адрес, когда я в состоянии такого горя и трагедии, передала трубку своей сестре… Когда Пылаевы приехали в больницу, Александр даже не подошел ко мне, чтобы узнать, что происходит. Он накинулся на меня и мою семью с угрозами. Он тут же начал кричать об убийстве, он стал выкрикивать дикие версии, угрожать. Также эти угрозы выкрикивала и его мать… Я попросила мою семью держать меня, так как я думала, что умру, ноги меня не держали… Я пыталась подойти к Пылаеву, объяснить, но он слушать меня не хотел… Его мать не подошла ко мне, ни со словами поддержки, ни со словами успокоения, она стала выкрикивать какие-то свои больные версии. Меня в тот момент просто охватил ужас. Я теряю самое драгоценное, что есть, я не понимаю, что происходит, а эти говорят мне такие вещи в больнице. Причем их вообще не интересовало, что произошло, им было все равно… Дальше позвали в реанимацию, Андрей зашел, я с надеждой на него смотрела, что он сейчас выйдет и скажет мне, что все хорошо. Когда Андрей вышел из реанимации и прошел мимо, я поняла, что это конец. Я не могла в это поверить…» — рассказала свидетельница.
Дальше, по словам Рыжаковой, началось следствие, ее вместе с другими членами семьи доставили на допрос, где продержали до семи утра.
«Утром мы переоделись и поехали в морг. В морге уже стояли Пылаевы, которые настроили против нас сотрудников морга и которые не пускали нас туда несколько часов. Они не давали нам попрощаться с ребенком. Пылаева орала, материла, называла меня убийцей, она называла убийцами всю мою семью. Она говорила жестокие, чудовищные вещи, которые не могли быть и не являются правдой. Пылаев забрал у меня право попрощаться с дочерью, осудив меня за то, чего не было, и за то, чего я никогда не делала. Я не могла на это смотреть. Я его просила, я умоляла, я говорила: «Пожалуйста! Мне нужно ее увидеть. Это мой ребенок». Я не знаю, сколько часов мы там провели. Как-то нам удалось войти. Я держалась за маму так крепко, чтобы в тот момент не умереть. Я попрощалась с ней, поцеловала… И мы уехали домой», — рассказала Рыжакова.
На следующий день, говорит Рыжакова, Пылаев скинул ей и всем знакомым фотографии из морга.
«Фото голого израненного тела моего ребенка. Он распространил эти фото в СМИ, по всем нашим друзьям и сказал: «Я буду хоронить ребенка, и на похороны не приезжай». Он не дал мне даже попрощаться по-человечески, по-людски… Через какое-то время, передумав, он разрешил приехать. Я со своими детьми и родителями поехала в дом Пылаева, чтобы попрощаться с Лизой. Когда мы приехали, я увидела страшную картину: Пылаев давал интервью у гроба своего ребенка, ничем не гнушаясь… Он заявлял страшные, жуткие версии. Он никогда за эти годы, за все время, что мы были в больнице, не подошел и не спросил: «Марин, а что случилось?» Он никогда со мной не говорил на эту тему. Он в своей голове уже это все решил и начал атаку. Атаку на меня, на мою семью, моих детей… Он просто начал травлю меня и моей семьи. Каждое слово, что он писал и говорил, является ложью. Пять долгих и адских лет он издевается над нами… Я каждый день своей жизни умирала… Он знал, он всегда знал, что я жизнь за Лизу отдам, что я никому не позволю причинить ей вред, но он устроил просто вендетту», — говорит свидетельница.
После показаний о дне трагедии адвокаты спросили Марину Рыжакову об отношениях с Александром Пылаевым и о том, как он относился к детям, в том числе к своей родной дочери Лизе.
Рыжакова рассказала, что ухаживания Александра были очень напористыми и у нее не было времени оценить, какой он человек. Предложение руки и сердца от него поступило через несколько месяцев знакомства. Свадьбу молодым оплатили родители Марины, жить молодожены также отправились в их дом.
Марина рассказала, что отношения с Александром стали портиться практически сразу после свадьбы. Он, по ее словам, стал отпускать в ее сторону обидные шутки, повышать на нее голос, проявлять агрессию. После рождения Лизы ситуация ухудшилась. По словам Рыжаковой, Александр не разрешил сделать новорожденной прививки, а по возвращении домой из больницы запретил жене 40 дней выходить из ее комнаты, где она находилась с новорожденной, а также никому не позволял заходить в помещение, где была малышка.
На развод, объясняет Рыжакова, она решилась после того, как Пылаев начал проявлять агрессию к ее детям от первого брака, а после его клятв, что он изменится, попытался обманом выкрасть Лизу.
«Когда Лизе было 10 месяцев, он дождался, когда мужчин не будет дома, приехал, якобы искупать Лизу. Он пообещал вести себя достойно, и я его запустила. Когда я дала ему ребенка, чтобы ее раздеть, он схватил рядом лежащее одеяло и выбежал из ванны. Я побежала за ним, кричала: «Что ты творишь? Отдай ребенка». Дочь заходилась в истерике. Я так испугалась за нее, за ее психику. Он остановился и сказал: «Если ты будешь за мной бежать и орать, я ее специально убью, назло тебе». У меня просто земля ушла из-под ног, как отец может делать такие вещи, говорить такое», — заявила она.
В итоге, говорит Рыжакова, ребенка ей удалось забрать, но проблемы в семье на этом не закончились. После развода, который длился больше года, Пылаев, по ее словам, писал на нее заявления в различные инстанции — от участкового до органов опеки, которые приходили в дом с проверкой.
«Он сделал фото гениталий ребенка и написал жалобу в органы опеки о том, что якобы я неправильно за ней ухаживаю. У меня есть старшая дочь, и я знаю, как ухаживать за девочкой… Позже я узнала, что эти фото он показывал не только органам опеки, а всем нашим друзьям, знакомым. Он распространял эти фото и называл меня ужасной матерью. Эти фото были в телефонах людей, с которыми он общался. Для меня это был ужас», — сказала Рыжакова.
Также Марина Рыжакова заявила, что после развода на протяжении всех лет Пылаев всячески усложнял жизнь семьи.
Закончив с выяснением обстоятельств жизни родителей погибшей Лизы, адвокат спросила у Марины Рыжаковой, могла ли их собака напасть на дочь по каким-то причинам. Женщина ответила, что это возможно.
«Собака была доброй, но могла рыкнуть. Лиза любила тискать и прижимать животных. Я подозреваю, что агрессия животного была связана с тем, что Лиза могла взять щенков и собака могла среагировать», — ответила Рыжакова.
Под конец допроса Рыжакова заявила, что не считает себя потерпевшей по делу.
«Я знаю, что это несчастный случай. С нашей стороны никто не мог причинить вред ребенку. Я мать, и я хочу, чтобы меня услышали, услышали мою боль, мое горе», — заявила она.
Во время уточняющих вопросов о прививках младенцу Александр Пылаев перебил свидетеля, вступил в перепалку с судьей и адвокатами стороны защиты и снова заявил об отводе судьи.
Ранее в суде выступили Даметкен Аубакирова, знакомая бабушки Лизы Аллы Пылаевой, сын мамы погибшей девочки Марины Рыжаковой — Кирилл Рыжаков и Андрей Шмаков – муж обвиняемой в убийстве девочки Ольги Шмаковой.
Также в суде Александр Пылаев рассказал о том дне, когда ему сообщили о смерти дочери.
Напомним, по версии прокуратуры, Ольга Шмакова наехала на Лизу Пылаеву на автомобиле. Мотив – ревность, так как Лизу ее сестра Марина родила якобы от ее мужа Андрея Шмакова.
Позже Александр Пылаев, отвечая на вопрос судьи об отцовстве, сообщил, что сдал тесты ДНК в двух городах и оба теста подтвердили, что отцом погибшей Лизы является он сам.
Сторона защиты настаивает, что смерть девочки произошла в результате несчастного случая. Предположительно, падения статуи и нападения собаки.
Наши новости теперь в WhatsApp! Подписывайтесь на наш канал в самом популярном мессенджере
Источник: tengrinews.kz
