Истории из морга. Врачи, к которым не записываются на прием
Сотрудники крупнейшего в Алматы морга рассказали об особенностях работы в этом учреждении, передает корреспондент Tengrinews.kz.
Мы подходим к новому зданию Городского патологоанатомического бюро, или, по-простому, морга, построенного в Алматы в 2021 году. Со стороны это ничем не примечательное административное здание, которое не похоже даже на больницу, и его, скорее, можно принять за районный акимат, если внимательно не прочитать вывеску.
Здание Городского патологоанатомического бюро
Площадь помещения составляет 5400 квадратных метров, в морге имеется более 50 секционных холодильных камер. По словам сотрудников, это самое современное и хорошо оборудованное из подобных учреждений в стране.
Нас встречает замдиректора КГП на ПХВ «Городское патологоанатомическое бюро» горздрава Алматы Руфат Хасанов и сходу разбивает один из популярных мифов, бытующих в обществе. По его словам, патологоанатомическое бюро — это место, где не только вскрывают тела умерших людей. Намного большую часть работы патологоанатомов занимает исследование тканей живых людей после операции, чтобы помочь врачам выставить правильный диагноз.
«Во время операций, во время различных диагностических процедур берутся ткани и поступают к нам на исследование. Наша лабораторная служба занимается прижизненной диагностикой патологических процессов, которые происходят в организме живых лиц. С учетом тех данных, которые врач находит во время микроскопии, уточняется диагноз и корректируется лечение. Работа связана не только с онкологией, это и аппендициты, холециститы и так далее, то есть то, что буквально каждый день в многопрофильных клиниках проводится, она также завязана на нас, и работа выполняется нами», — отметил Хасанов.
Сотрудники проводят биопсию тканей
Как отметил патологоанатом, сейчас в целом вскрытий проводится не так много. Косвенно это можно подтвердить тем, что, когда мы приехали в бюро, в морозильных камерах было только одно тело. Основная же работа сотрудников заключается в исследовании различных срезов тканей под микроскопом. Замдиректора морга добавил, что даже те вскрытия, которые они все-таки проводят, направлены на помощь практическому здравоохранению в отношении живых пациентов с аналогичными диагнозами.
«Я считаю, что мы делаем очень нужное и важное дело. Я не считаю, что наша работа настолько мрачна. Да, она связана со смертью человека, но она в любом случае направлена на живых пациентов, на живых людей, во благо их», — добавил Руфат Хасанов.
Сами вскрытия отличаются по сложности и делятся на четыре уровня. В случае если диагноз умершего более-менее понятен, то это первый уровень, процесс занимает немного времени и в основном ограничивается исследованием поврежденного органа. С другой стороны, случаи материнской смертности относятся к четвертой категории сложности и требуют большего времени. Как отметил патологоанатом, работа по вскрытию начинается с изучения медицинской документации. При поступлении умершего вместе с ним поступает медицинская карта стационарного больного, в которой описан ход течения болезни, дата поступления в медицинское учреждение, полный перечень обследований. Патологоанатом внимательно изучает эти данные, после этого делает вскрытие.
Инструменты для вскрытия
В среднем вскрытие длится полтора-два часа. При этом используются специальные медицинские инструменты — медицинская пила, медицинские ножи, зажимы, черпаки (для вычерпывания крови) и другие инструменты. Патологоанатом надевает специальную защитную одежду, которая похожа на ту, что носили врачи в коронавирусных госпиталях. Это одноразовый халат, очки, маска, перчатки, бахилы, резиновый фартук. При вскрытии обычно присутствуют несколько санитаров, которые помогают выполнять сложные вещи, такие как распил костей. Врач в основном выполняет операции, связанные непосредственно с исследованиями ткани, либо какие-то точные разрезы.
Секционные столы, на которых проводят вскрытия
В ходе вскрытия патологоанатомы в обязательном порядке исследуют три полости тела — это полость головы, грудную и брюшную полости. Органы из грудной и брюшной полости и области черепа извлекают и отправляют на исследование врачу. Он производит необходимые разрезы в соответствии с общепринятыми методиками, берет необходимые ткани из наиболее измененных участков пораженных органов для дальнейшего гистологического исследования. После вскрытия все органы помещаются внутрь, а тело зашивают. При этом естественные отверстия тампонируются ветошью, чтобы избежать подтекания крови. После оформления всех необходимых документов умерший выдается родственникам.
Руфат Хасанов
Руфат Хасанов отметил, что выбрал свою будущую профессию, еще обучаясь в медицинском вузе. В какой-то момент он понял, что не хочет быть терапевтом, но и хирургическая стезя его не привлекала по другим причинам.
«Там, где я учился, в Семее, была большая конкуренция среди хирургов. Тогда я и решил выбрать нечто такое, что непосредственно не связано с лечением, но связано с диагностикой заболеваний, прижизненной и посмертной. Студенты медвузов еще на первом курсе, знакомясь с анатомией, изучают настоящие человеческие кости. Затем многие проходят практику в моргах. На протяжении всего обучения тебя психологически готовят к тому, что, возможно, придется работать как с живыми людьми, так и с телами умерших. Я считаю, что этот момент в медобразовании нельзя упускать. Конечно, для человека со стороны посетить морг, а тем более работать здесь, кажется чем-то ужасным, но человек с медицинским образованием относится к этому спокойно и без всякого ужаса», — рассказал Руфат Хасанов.
По словам Хасанова, его супруга также по образованию медик и работает невропатологом. Для нее не было ничего необычного в его профессии, так как у каждой медицинской специальности есть своя специфика, которая кажется неоднозначной представителями других сфер или может быть поводом для шуток.
«Когда дети спрашивают о моей работе, учитывая, что у нас семья медработников, я говорю: мама лечит людей, а папа определяет, от чего человек умер. Я считаю, что мы делаем очень нужное и важное дело. Сам я жизнь люблю и не могу сказать, что, работая в этой профессии, перестал бояться смерти. Также я могу сказать, что не атеист и верю в высшие силы. Врачи вообще зачастую становятся свидетелями таких событий, которые могут показаться чудом. Работая в медицине, понимаешь, насколько хрупка наша жизнь, и начинаешь ценить ее больше. Возможно, я еще не в том возрасте, когда предметно задумываешься об этом, но становишься более аккуратным на дорогах, на улице, в тех местах, которые называют источником повышенной опасности. К таким вещам подход более обдуманный», — рассказал замдиректора патологоанатомического бюро.
В 2020 году в Казахстане приняли новый кодекс «О здоровье народа и системе здравоохранения» и в нем появилась норма, что для проведения патологоанатомического вскрытия необходимо согласие родственников. Как отмечают работники бюро, после этого процент вскрытий значительно упал. Если в прошлые годы вскрывали тела примерно 40 процентов умерших в медучреждениях, то сейчас эта цифра составляет не более 21 процента.
«Определяем, будут вскрывать тело или нет, не мы, это определяется руководителем или заместителем руководителя лечебного учреждения, где пациент умер. При поступлении умершего к нам вместе с ним поступает история болезни с письменным распоряжением на вскрытие или без вскрытия. Но вместе с тем кодекс о здоровье прямо говорит, что не допускается отказ от вскрытия в случае материнской, младенческой смертности и мертворождении. Во всех иных случаях этой процедуры можно избежать. Это если мы говорим о ненасильственной смерти, о смерти в результате заболевания. Если мы говорим о травмах, убийствах, то это не наша специфика, это судебно-медицинская экспертиза, там следователь определяет в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом», — рассказал Руфат.
Сотрудники патологоанатомического бюро отметили, что в вопросе решения родственниками, вскрывать тело умершего или нет, свою роль играют религиозные мотивы. Любая религия говорит о том, что необходимо уважительно относиться к телу умершего человека, однако, по словам замдиректора бюро, в своей работе они придерживаются этих же принципов.
«Технически вскрытие человека любой конфессии ничем не отличается. Процесс одинаковый, похожий. Производятся разрезы и так далее, но уважительного отношения к телу мы придерживаемся. Я не являюсь богословом и деталей не знаю, но мусульмане более категорично к этим процессам настроены. Но если обратиться к ним с вопросом, где в исламской литературе прямо сказано, что категорически вскрывать нельзя, они не ответят. Вся религиозная литература говорит, что необходимо уважительно относиться к умершим, мы в своей работе этот принцип проводим», — добавил Руфат Хасанов.
Помимо вскрытия, в морге могут оказываться и другие услуги по подготовке тела к прощанию и погребению. Среди них, к примеру, бальзамирование. Сотрудник морга отметил, что они не могут забальзамировать тело на таком уровне, как, к примеру, Ленина или Мао Цзэдуна, но они могут помочь сохранить тело умершего в течение недели. В патологоанатомическом бюро оказывают и другие платные услуги, и цены на них зачастую значительно ниже, чем в ритуальных агентствах.
«Я точно не знаю, откуда информация о только что умершем поступает в фирмы ритуальных услуг, когда человек только умер, а уже на пороге появляется ритуальная служба… У нас есть такие услуги, как туалет тела, обмывание, одевание, бальзамирование. Для этого нет смысла обращаться в эти агентства. Можно обратиться в любой морг, в Калкамане или здесь, и запросить прейскурант услуг. Цифры будут несравнимо ниже тех, что предлагают в агентстве», — добавил Руфат Хасанов.
Ардак Алишев
Директор КГП на ПХВ «Городское патологоанатомическое бюро» Ардак Алишев рассказал, что в работе в сфере патологоанатомии есть свои преимущества. Заработная плата в морге чуть выше уровня среднестатистической у врачей, но есть доплаты за вредность и некоторые бонусы: к примеру, сотрудникам выдают молоко, так как они работают с вредными веществами. Отпуск у патологоанатомов тоже больше, чем у врачей, — 42 дня, а не 30. 12 дней дается им на санаторно-курортное лечение.
«Работа эта подходит далеко не всем. Для этого нужна усидчивость, чтобы работать с микроскопом, проводить исследования биопсийного материала. Люди сами выбирают свой путь, приходят сюда молодыми и, как правило, работают до пенсии. Думаю, что это в определенном роде призвание. Сюда приходят те, кому интересна больше научная диагностика, а не работа с пациентами. Трупы для нас не повод чего-то бояться, мы относимся к ним как к исследовательскому материалу, по которому нужно дать заключение. Вопреки стереотипам, в этой профессии можно сохранять оптимизм и хорошее настроение. У тебя есть задача — исследование биопсийного материала и диагностика, и ты ее выполняешь», — добавил Ардак Алишев.
Сам Алишев работает в этой сфере уже 20 лет. Он пришел в нее из судебно-медицинской экспертизы.
«Мне кажется, многих молодых медиков привлекает определенная романтика работы в судмедэкспертизе. Ты выезжаешь на место происшествия в составе следственно-оперативной группы, участвуешь в расследовании преступлений. Мне это нравилось. Кого-то больше привлекала терапия или хирургия. Раньше еще на ранних этапах обучения медики выбирали будущее направление работы. Я выбрал экспертизу, а позже перешел в смежную сферу патологоанатомии», — рассказал директор бюро.
Ардак Алишев рассказал, что после работы не говорит о ней в семье, так как не всем это приятно. Его супруга работает не в медицине и обычно не задает вопросов о работе. С детьми он тоже не обсуждает свою работу.
Директор патологоанатомического бюро отметил, что об их работе и профессии существует множество стереотипов в обществе. К примеру, многие почему-то считают, что морг — это помещение, запачканное кровью, где чувствуются неприятные запахи. Однако в зале, где проходят вскрытия, стараются соблюдать чистоту и стерильные условия, а из запахов можно учуять только химические реагенты.
«У нас очень чистое помещении, новое здание, не в каждой больнице такое встретишь. Наши столы такие же чистые, как операционные. В здании работает хорошая вытяжка», — добавил директор учреждения.
Другой популярный стереотип, который, по словам Алишева, не соответствует действительности, — это то, что врачи и санитары, работающие в морге, много пьют и употребляют алкоголь перед вскрытиями или даже во время них. Директор бюро отметил, что, возможно, когда-то давно это действительно было так, но сейчас средний возраст сотрудников их организации составляет 27-35 лет, многие из них вообще не употребляют алкоголь, ведут здоровый образ жизни и активно занимаются спортом.
«Сейчас в целом не модно, скажем так, много пить и тем более употреблять на рабочем месте. Мы сами противники этого. Были случаи, когда людей увольняли за такое. Может, кто-то и пьет по праздникам или в выходные, чтобы снять стресс, но на работе никогда. Тут есть определенная мера ответственности. Мы должны собрать материал по каждому органу, сделать описание. На патологоанатомах лежит ответственность за заключение диагностики, и она может быть даже уголовной. Вряд ли кто-то в такой ситуации будет пить или есть у секционного стола», — добавил Ардак Алишев.
После того как умершего доставляют в морг, сотрудники изучают документы, а после вскрытия помещают тело в холодильную камеру, предварительно обозначая его биркой с данными о пациенте. Бирку, вопреки стереотипам, вешают не обязательно на ноги, а могут на предплечье.
Родственникам усопшего тело выдают по документам, но существует также неофициальная процедура опознания. Во время нее иногда происходят казусы, так как родственники, пребывая в состоянии глубокого шока или грусти, могут «опознать» даже незнакомого им человека.
«Когда к нам приходит много тел, к примеру, в период высокой смертности от коронавируса, у морга образуются очереди из родственников, ожидающих выдачи тела их родных. Мы обычно вызываем их по фамилиям, но бывали случаи, когда кто-то, не соблюдая эту очередь, заходил в зал, даже не вглядываясь, говорил, что это их родич, хотя по биркам видно, что фамилия не та. Потом мог зайти реальный родственник усопшего и сказать, что на самом деле это другой человек. Такие казусы бывают, так как человек приходит сюда в состоянии шока, процедуру опознания старается пройти быстрее. В любом случае мы выдаем тела только по документам и одного устного подтверждения от родственника недостаточно. Тем не менее процедура опознания нужна, так как, к примеру, могут быть тела людей с одной фамилией», — рассказал Руфат Хасанов.
Здание алматинского крематория
В патологоанатомическом бюро есть также зал для прощания родственников с усопшими. По соседству с ним строится другое здание, напрямую связанное со смертью и отправлением ритуалов, — крематорий. Его можно увидеть буквально из окна директора морга.
«Мне трудно сказать, что правильно — хоронить усопших или сжигать их. Это каждый решает сам для себя. Я вырос в семье, где правильным считалось захоронение в земле и, наверное, предпочел бы такой способ погребения», — отметил заместитель директор морга Руфат Хасанов.
По словам руководства морга, они пока никак не связаны со строящимся крематорием, но в будущем они будут использовать его для утилизации биологических отходов — уже ненужных образцов тканей, а также медицинских материалов и перчаток.
Напомним, что в акимате Алматы сообщили, что сроки строительства крематория в Алматы перенесли из-за роста цен и необходимости менять смету. Строительство самого здания завершили, однако к нему необходимо подвести коммуникации.
Самое важное — в нашем новостном Telegram-канале. Подписывайтесь и получайте самые важные новости
Жаңалықты бірінші болып білгіңіз келсе, қазақ тіліндегі Telegram-арнамызға жазылыңыз!
Источник: tengrinews.kz
